Пн-Пт с 09:00 до 19:00 Мск
30.03.2016

Парафраз известной поговорки «Казнить нельзя помиловать» приобретает новый смысл, если его применять в сфере банкротства.

Прошло более года, как велись активные обсуждения о необходимости введения в действие положений о банкротстве граждан, не способных исполнить свои денежные обязательства перед кредитными учреждениями.

Было много статей, выступлений и комментариев от известных юристов, судей, представителей банковского сектора и государственных чиновников, общий смысл которых сводился к тому, что нет смысла затягивать с введением в действие норм Закона о банкротстве, регулирующих процедуру признания банкротом гражданина-должника. Вся суть высказывавшихся мнений сводилась к простой формуле:  гражданину, как наименее защищенному участнику экономических отношений, необходимо дать надежный инструмент реструктуризации его личной задолженности, в первую очередь перед кредитными учреждениями, который позволит должнику с помощью профессионального управляющего снизить долговое бремя, а в случае, если гражданин находится в состоянии полной неплатежеспособности, то и освободить его от долгов.

Этому мнению было созвучно и заключение, изложенное в  Заключении по результатам общественной экспертизы проекта Федерального закона № 105976-6 "О внесении изменений в Федеральный закон "О несостоятельности (банкротстве)" и отдельные законодательные акты Российской Федерации в части регулирования реабилитационных процедур, применяемых в отношении гражданина-должника":

«Общественная палата Российской Федерации считает, что законодательное закрепление процедур банкротства граждан необходимо для цивилизованного развития кредитных отношений. С одной стороны, это должно создавать возможность гражданам-должникам освободиться от наслаивающихся друг на друга бесконечных долгов, с другой стороны, банкам нужно очистить балансы от безнадежных невозвратных кредитов, повысив качество своих кредитных портфелей.» [1].

Свое заключение на законопроект дал и Комитет ГД РФ по вопросам собственности, в котором указал:

«Законопроект направлен на защиту прав граждан-должников и создание условий для взаимоприемлемого для обеих сторон кредитных отношений урегулирования проблемы просроченной задолженности указанных граждан и предусматривает:

- если гражданин не сумел расплатиться с кредиторами в ходе реструктуризации долга, арбитражный суд выносит определение об отмене плана реструктуризации долгов и признает гражданина банкротом.

 Комитет по вопросам собственности поддерживает концепцию "законопроекта" и отмечает его высокую социальную значимость как инструмента, защищающего права граждан, которые априори являются более слабой стороной в гражданско-правовых отношениях с кредиторами, в частности, с банками, и в этой связи нуждаются в специальных реабилитационных мерах. "Законопроект" является мерой государственной поддержки определенных категорий граждан, которые в силу ряда объективных и субъективных обстоятельств (проблемы со здоровьем, потеря работы, неблагоприятное стечение жизненных обстоятельств и т.д.) оказались не в состоянии единовременно выплатить задолженность перед кредиторами» [2].

Поэтому когда 29.12.2014 года Законопроект № 105976-6 был подписан Президентом Российской Федерации, принятые нормы Закона о банкротстве, регулирующие банкротство граждан, были встречены юридической, околоюридической и просто общественностью одобрительно, как наверно встречают долгожданного ребенка в семье. Ведь попытка ввести нормы Закона о банкротстве физических лиц насчитывает почти 20-летнюю историю – впервые нормы о банкротстве граждан появились в Федеральном законе от 08.01.1998 № 6-ФЗ "О несостоятельности (банкротстве)". Действовавший ранее Закон «О несостоятельности (банкротстве предприятий» 1992 года предусматривал возможность банкротства лишь гражданина, являющегося индивидуальным предпринимателем, никак не регламентируя особенности банкротства гражданина. В соответствии со ст. 185 Федерального закона "О несостоятельности (банкротстве)" 1998 года положения о банкротстве граждан, не являющихся индивидуальными предпринимателями, вступали в силу лишь с момента введения в действие норм о банкротстве граждан, которые будут внесены в Гражданский кодекс. И вот в 2014 году такие изменения были внесены.

Но вернемся к нашим реалиям.

Вступивший с 01.10.2015 года измененный Закон о банкротстве породил уже новую категорию осуждений. Банкиры много говорили о крахе банковской кредитной системы из-за ожидающихся «миллионов исков о банкротстве»; в судейском сообществе стали поговаривать о необходимости расширения судейского корпуса и наборе новых судей практически «с улицы»; граждане-должники озаботились поиском дешевого «юриста за углом» для подготовки заявления о банкротстве в суд; юристы, в свою очередь, стали помогать кредиторам и должникам составлять расписки «о получении миллионов и миллиардов рублей» [3]. Арбитражные управляющие от нахлынувшего на них финансового водопада (в виде 10 000 рублей за всю процедуру) вообще потеряли голову и даже хотели устроить флешмоб в виде отказа от процедур банкротства (а зачем работать если такое «счастье привалило»?), но ограничились созданием Профсоюза арбитражных управляющих.

В общем, всё шло своим неспешным юридическим чередом: суды принимали к производству заявления граждан о признании их банкротами, вводили процедуры реструктуризации долгов и реализации имущества, прекращали процедуры в случаях хронической жадности [4],  и даже появились первые судебные акты о завершении процедур.

И вдруг как гром среди ясного неба: «Процедуру банкротства завершить, освобождение долгов не применять».

Определением Арбитражного суда Новосибирской области от 24 марта 2016 года по делу №  А45-24580/2015 в отношении должника Овсянникова Валерия Александровича была завершена процедура реализации имущества должника. В резолютивной части Определения суд указал, что «В отношении Овсянникова Валерия Александровича правила об освобождении от исполнения обязательств не применяются».

В обосновании своего решения не освобождать должника от долгов, суд сослался на следующие обстоятельства:

«Овсянников Валерий Александрович принял на себя заведомо неисполнимые обязательства, что явно свидетельствует о его недобросовестном поведении в ущерб кредиторам. Обращаясь с заявлением о признании банкротом, Овсянников Валерий Александрович преследовал цель освобождения его от долгов. Объективных доказательств, позволяющих суду сделать иные выводы, в материалы дела не представлено».

Анализируя судебный акт, можно выделить следующие обстоятельства, на основании которых суд пришел к указанному выводу:

Общая сумма денежных обязательств гражданина-банкрота составила 630 399 рублей 45 копеек. По данным гражданина, указанным в заявлении о банкротстве, ежемесячный доход на дату подачи заявления в суд в 2015 году составил 21 623 рубля. Ежемесячные платежи гражданина-должника по кредитам составляли 23 616 рублей. Доказательства наличия иного источника дохода гражданином в суд не представлено.

Суд указывает, что до банкротства должник погашал ежемесячные платежи в сумме, превышающей сумму официально заявленного дохода. В связи с этим суд поставил под сомнение два факта:

- неспособность должника более платить такие платежи (должником не доказан ни размер неуказанного дохода, ни причины уменьшения этого дохода);

- отсутствие данного дохода в настоящее время и в период, если бы вместо реализации имущества была введена реструктуризация.

Иными словами суд усомнился, что долг в 600 000 руб. нельзя погасить в реструктуризации за три года. А это может быть классифицировано судом как сокрытие имущества (доходов) банкрота с целью списания долгов, что не может свидетельствовать о добросовестности гражданина-должника.

Таким образом, у суда имелись все основания усомниться в добросовестном поведении гражданина-должника и сделать вывод об отсутствии оснований для освобождения его от долгов:

«Исходя из установленного законодателем условия применения механизма освобождения гражданина, признанного банкротом, от обязательств, следует отметить, что освобождение должника от исполнения обязательств не является правовой целью банкротства гражданина, напротив, данный способ прекращения исполнения обязательств должен применяться в исключительных случаях. Иное толкование противоречит основным началам гражданского законодательства, закрепленным в статье 1 Гражданского кодекса Российской Федерации (далее – ГК РФ).

Согласно пункту 3 статьи 1 ГК РФ, при установлении, осуществлении и защите гражданских прав и при исполнении гражданских обязанностей участники гражданских правоотношений должны действовать добросовестно. В силу пункта 4 статьи 1 ГК РФ никто не вправе извлекать преимущество из своего незаконного или недобросовестного поведения.

Согласно разъяснениям, данным в п. 1 Постановления Пленума Верховного Суда РФ от 23.06.2015 N 25 "О применении судами некоторых положений раздела I части первой Гражданского кодекса Российской Федерации", оценивая действия сторон как добросовестные или недобросовестные, следует исходить из поведения, ожидаемого от любого участника гражданского оборота, учитывающего права и законные интересы другой стороны, содействующего ей, в том числе в получении необходимой информации. По общему правилу пункта 5 статьи 10 ГК РФ добросовестность участников гражданских правоотношений и разумность их действий предполагаются, пока не доказано иное.

Поведение одной из сторон может быть признано недобросовестным не только при наличии обоснованного заявления другой стороны, но и по инициативе суда, если усматривается очевидное отклонение действий участника гражданского оборота от добросовестного поведения.

Из приведенных разъяснений указанного постановления также следует, что если будет установлено недобросовестное поведение одной из сторон, суд в зависимости от обстоятельств дела и с учетом характера и последствий такого поведения отказывает в защите принадлежащего ей права полностью или частично.

Установленные выше обстоятельства свидетельствуют о наличии правовых оснований неприменения в отношении Овсянникова Валерия Александровича правил об освобождении от исполнения обязательств».

При подготовке к процедуре банкротства был использован «формальный» подход к требованиям Закона о банкротстве. Заявляя о своей неплатежеспособности, должник (вероятнее всего без помощи юристов в сфере банкротства) не учел все обстоятельства предстоящего дела, в результате чего были:

1. Не проработана стратегия банкротства.

2. Не обеспечена доказательная база.

3. Не просчитаны риски, в том числе и риск возложения обязанности доказывания на должника.
 

Следует отметить еще одно обстоятельство: финансовым управляющим была назначена Тимохова Е.В., которую суд и утвердил 17 декабря 2015. По данным Единого федерального реестра сведений о банкротстве (ЕФРСБ), достаточным опытом для проведения процедуры банкротства арбитражный управляющий не обладала, так как приобрела статус арбитражного управляющего только 15.10.2015 года, то есть через два месяца после начала своей деятельности. И в период с  1 декабря 2015 по 22 марта 2016 она взялась (по данным ЕФРСБ) за банкротство уже 27 граждан-должников.

По нашему мнению, это следствие того, что сейчас формируется новый вид «юридического бизнеса» - mass-bankruptcy, т.е. массовой подготовки и подачи в суд заявлений о банкротстве граждан. Понимая конъюнктуру рынка, учитывая отсутствие желания у опытных арбитражных управляющих заниматься банкротством физических лиц и используя технологии сетевого маркетинга «приходи сам и приведи друга – получишь скидку», нечистоплотные «фирмы» предлагают экспресс-банкротство по минимальным расценкам. Однако такая деятельность может принести только вред для клиентов, решивших сэкономить на специалистах по банкротству.

Во-первых, профессиональная деятельность таких фирм, оказывающих услуги по быстрому банкротству и освобождению от долгов, никак не застрахована, и в случае наступления неблагоприятных последствий для клиента, он не получит какого-либо возмещения за причиненный ущерб.

Во-вторых, как мы видим из приведенного Определения Арбитражного суда Новосибирской области от 24 марта 2016 года по делу № А45-24580/2015, гражданин был признан банкротом, но от долгов освобожден не был. 

Резюмируя изложенное выше, можно прийти к следующим выводам.

Неплатежеспособность гражданина должна быть реальной, а не фиктивной. Доказыванием неплатежеспособности как до подачи заявления о банкротстве в суд, так и во время процедуры реализации имущества должен заниматься сам должник. Закон о банкротстве на дает 100 % индульгенции по финансовым обязательствам должника.

И самое главное: подготовка к банкротству должна проводиться профессиональными юристами в сфере банкротстве, а не теми, кто предложит услуги подешевле. Ведь как говорится «Скупой платит дважды, а дважды скупой от долгов не освобождается».

Гладышев Дмитрий, Руководитель практики банкротства гражданско-правового департамента, Юридическая фирма «Клифф»

[1] Письмо Общественной палаты РФ от 07.08.2012 № 4ОП-3/1339

[2] Заключение Комитета по вопросам собственности от 20.09.2012 № 3.9-19/2 «"По проекту Федерального закона N 105976-6 "О внесении изменений в Федеральный закон "О несостоятельности (банкротстве)" и отдельные законодательные акты Российской Федерации в части регулирования реабилитационных процедур, применяемых в отношении гражданина-должника"(первое чтение).

[3] Постановление Десятого арбитражного апелляционного суда от 18 марта 2016 года по делу № А41-94274/15

[4] Гладышев Д.А. «Эту страну погубит… ЖАДНОСТЬ» // https://zakon.ru/blog/2016/3/21/etu_stranu_pogubit_zhadnost

Как мы можем вам помочь?

Как мы можем вам помочь?